Испокон веков в рассказах, байках и сказках разных народов непременно присутствуют некие персонажи, которые якобы сосуществуют с людьми в их домах, да вот только невидимы. Иногда они помогают жильцам, иногда строят козни, но в целом уживаются вполне мирно и не проявляют себя излишне заметно. Потому и споры идут: есть они, или это мифы и отголоски суеверий. Невидимок называют домовыми, духами, соседушками, а то и уважительно — хозяевами... И есть свидетельства о действиях домовых, от которых трудно отмахнуться.

Нередко исследователи аномальных явлений получают письма с описанием тех или иных удивительных событий, которые приключались с очевидцами. Лично я с достаточным доверием отношусь к подобным свидетельствам, потому что не могу себе представить, чтобы из праздного лукавства человек брался за перо и нес ахинею ради... ради каких-то странных убогих целей: дешевого розыгрыша или злостной лжи. Да ведь и чувствуешь же, какой человек пишет. Меня интуиция пока не подводила.

Записки С. С. Овсянникова из Архангельска о разнообразных формах проявления паранормальных явлений в его жизни я, представьте, тоже отношу к искренним документам нашего времени. Тем более что они вызваны желанием помочь в исследовании непознанного.

Семен Семенович сообщил, что ему уже за шестьдесят, он имеет диплом радиоинженера, причем входил в первый выпуск слушателей по специальности «радиоуправление ракетами», 22 года прослужил офицером в ВМФ, занимая должности начальника связи в военных частях, связанных с пусками ракет. Кстати, автор в одном из писем сообщает, что всю жизнь является ярым противником алкоголя, не выпивает даже в свой День рождения и в Новый год, объясняя это «аллергией на пьяниц» и слишком серьезным характером прежней военной работы. Ну это так, штрихи к портрету.

А главное заключается в том, что ему, в силу пытливости ума и, по-видимому, некоторых способностей, переданных по наследству от бабушки-целительницы, удается почувствовать и даже заглянуть в «мир зазеркалья». Об этом он рассказывает в своих письмах. Мы познакомимся с некоторыми его записями о существах иного мира, которых в народе называют домовыми.

«ОН ЗНАЕТ ВСЁ!»

Впервые Семен Семенович столкнулся с непонятным для него явлением в 1991 году. Вдруг заметил, что иногда, скажем, при желании записать на магнитофон какую-либо новую песню, транслируемую по радио, он порой не мог этого сделать из-за резкого «царапанья» на спине в области правой лопатки. Не больно, но ощутимо. А главное — довольно дискомфортно. Явление исчезало, стоило ему достать до этого места рукой или просто провести над ним ладонью. Осмотр с помощью зеркала ничего не дал, но пальцами он нащупал пятно с пятирублевую монету, где чувствительность кожи терялась процентов на девяносто. Ну, как если бы он касался тела через стекло.

Вскоре ему удалось установить, на каких именно мыслях или намерениях появляется такое «царапанье». Понял, какую музыку и песни предпочитает его невидимый сосед. Как правило, это были русские народные или цыганские песни, а вот эстрадные нравились домовому далеко не все. Всё это дало возможность как-то подстроиться к явлению и даже использовать его с пользой для себя. Овсянников пояснил это на примере.

Скажем, он заметил, что это существо знает или читает все его мысли, знает о планируемых Овсянниковым действиях и поступках, а главное — дает правильные советы в любых ситуациях. Например, когда бывший офицер собирался пойти в магазин, а «оно» начинало «царапать» кожу — значит, магазин закрыт. Если никакой реакции нет, стало быть, и препятствий никаких. Но мы же скептики, «Фомы неверующие»!.. Поэтому не раз, невзирая на царапанье, Семен Семенович шел наперекор, и что же? На дверях магазина обнаруживалась надпись типа: «Магазин закрыт по техническим причинам» или «Закрыт на учет». Хочет пойти в другой — снова «царапанье»! Да ну, не может быть! Подходит... и видит объявление: «Обрыв электросети. Кассы не работают, магазин закрыт».

И так не раз.

И песни «оно», видимо, выбирало по своему вкусу, мешая записи или не препятствуя ей: ведь часть трансляций пенсионер-любитель все же записывал.

Другой пример. Сидит он в ванной, проявляет фотопленку и, задумавшись, тянет руку к посуде с приготовленным раствором. Вдруг — резкое «царапанье»! Начинает соображать, с чего бы это, и тут обнаруживает, что руку-то он протянул не за проявителем, а к банке с закрепителем! То есть чуть было не испортил ценную пленку. Молодец, домовушка, вовремя предупредил!

И подобных примеров за многие годы была уйма. «Он» или «оно» выручало его в различных жизненных ситуациях не один раз. Теперь военный пенсионер старается запомнить, на какой мысли или предполагаемом действии начинается «царапанье», чтобы начать искать другое решение. Вот когда «царапанья» не будет, значит, он действует правильно. Очень удобно. А вот почему Семен Семенович назвал «царапку» домовым — он пояснил мне в очередном письме. Пишет, что это было жарким летом 1994 года. Душная ночь, и он спал, не укрывшись даже простыней. А часа в три ночи резко проснулся от того, что ощутил, как некто невидимый встал своей маленькой, будто у куклы, ножкой ему на руку и быстро прошагал малюсенькими шагами по плечу, шее и правой щеке. Причем ножка была теплая, мягкая, как у детей-младенцев, но он не успел открыть глаза, чтобы его увидеть, если существо вообще могло быть видимым. Вес его был приблизительно 20-30 граммов. После этого Овсянников почти не сомневался, что это и есть тот самый домовой, о котором в народе ходит немало легенд.

Но главная помощь от его домового, и, кстати, очень ощутимая, была позднее.

ЧТОБЫ ВЫЖИТЬ

Когда в 1991 году стали отпускать «на волю» цены, тут же возникло множество проблем. Магазины, если помните, перестали сдавать выручку от торговли в сберкассы, передавая их прямиком оптовым поставщикам, и, естественно, в сберкассах появился острый дефицит наличных денег. Сразу же образовались огромные очереди за пенсиями, их выдавали с задержкой, а в довершение к этой беде начисления офицера-отставника в течение полугода отправляли по его старому адресу в другой город. Семен Семенович долгое время не мог узнать, почему нет начислений, а так как в городе у него не было родственников и все они оказались «за границей» на Украине и в Молдавии, то помочь ему было некому. К тому же, ликвидировав «эсэсерные» деньги, перестали принимать и переводы из ближних стран.

Словом, обратиться за подмогой было абсолютно не к кому. Из запасов продуктов у него оставалось только немного манки... Печальная правда, но летом 1991 года отставник сорок дней питался одними вареными грибами, собирая их в ближайшем лесочке, и манной кашей на одной воде. Немного денег было только на хлеб.

Тогда-то он запросил помощи у домового, да он, видно, и сам догадался, что бывший офицер окончательно «доходит» с таким питанием в мирное время.

«При помощи испытанного способа – "царапанья” — домовой начал мне подсказывать, обращать внимание на потерянные деньги, монеты главным образом, и я их поднимал, — рассказывал Семен Семенович подробности отношений со своим домашним невидимкой в письме ко мне. — При этом домовенок видел или чувствовал их загодя и акцентировал мое внимание, когда я подходил к тому месту. Это были не бог весть какие деньги, но ведь не ворованные, и мне стало хватать на сахар, чай, хлеб, десяток яиц...»

Затем, используя любовь офицера к красивым камушкам для аквариума, домовой направил его на поиск антикварных старинных монет на берег Северной Двины, которые стали для Овсянникова уже заметной помощью. Каждый день, благодаря своему невидимому помощнику, он стал находить от трех до одиннадцати медных монет 1736-1917 гг. чеканки, которые относил в антикварный магазин или прямиком нумизматам. И это было уже существенное подспорье.

Интересно, что если, задумавшись, Овсянников проходил по береговой гальке и пропускал старинную монету, то тут же получал сигнал: начинали заплетаться ноги, словно у него на обеих ступнях появлялось по магниту. Тогда пенсионер возвращался на метр — полтора и обычно находил пропущенную монету.

Таким образом Овсянников выжил в той непростой ситуации. Только через полгода стала приходить пенсия.

БОЙ ТАРАКАНАМ!

Вот уже много лет в квартире Семена Семеновича не водятся тараканы, и даже попытка «развести» их просто ради эксперимента не увенчалась успехом.

А дело было так. С детства Семен не любил убивать любую живность, даже букашек, жуков, и, бывая на природе, старался обходить любых мурашей, если их замечал. А тут в старой квартире от бывших хозяев остались тараканы, и в какой-то момент он решил травить их, сделав раствор борной кислоты с сахарным сиропом. Поставил блюдечко на кухне, и вдруг слышит громко прозвучавшую в голове фразу: «Не трави животных, будешь наказан!» Мысленно, поскольку эта фраза пришла ему телепатически, с возмущением ответил, дескать, это не животные, а насекомые. Но фраза упрямо продолжала звучать: «Тараканы — животные! Не трави их!» И так в течение дня неотвязно, раз тридцать или больше. Причем мысль извне звучала его же голосом, но с измененным тембром, как если бы он слушал записанный на магнитофон свой же голос.

В конце концов Овсянников не выдержал такой телепатической атаки и слил раствор в унитаз. Но при этом мысленно сказал: мол, не разрешаешь морить тараканов, тогда убери их сам из квартиры.

Наутро он не увидел ни одного таракана! Вставал ночью — никого! С тех пор тараканы у него не водятся.

Еще раз домовой продемонстрировал свои возможности, когда пенсионер начал уборку углов, где комнатные паучки развесили свои сети.

Вымел в одном месте — там вдруг резко потекла труба отопления. В другой раз пришлось поменять батарею в комнате. В третий — срочно вызывал сантехников, чтобы сменили потекшую батарею на кухне, тоже после гибели паука в этом месте. Затем ночью потекла труба под умывальником в ванной комнате, даже немного затопило соседку на нижнем этаже...

«Я не мог сразу поверить в реальность осуществления угрозы домового по поводу гибели животных», но пришлось, — рассказывал Семен Семенович. — Слишком дорого мне обошлось, чтобы в этом убедиться. После каждой гибели паучка немедленно шло наказание. Пять смертей — пять случаев течи труб или батарей тут же, без опозданий. Зато, если теперь паучок появляется на виду, назавтра жди письмо или телеграмму. И тут тоже без осечек».

Вот такие истории про домового и рассказал мне архангельский житель Семен Семенович Овсянников.

В письмах Семена Семеновича были еще эпизоды о воздействии невидимых существ из иных измерений, но об этом как-нибудь в другой раз. Конверты из Архангельска еще долго приходили на мой адрес.