150 лет человечество пытается связаться с разумными существами в космосе.

 

Желанию землян найти контакт с космическими цивилизациями намного больше лет, чем суматохе вокруг НЛО и поискам следов пребывания инопланетян на Земле. Ещё в XIX веке учёные размышляли над вопросами налаживания коммуникаций с марсианами и венерианцами. Задолго до первой попытки отправить послание иным цивилизациям, которую осуществили американцы в 1974 году, земляне хотели послать знак галактическим обитателям. Они мечтали об этом ещё до изобретения радиосигналов.

 

Тысячи лет назад древние греки спорили о существовании разумных существ в космосе. Но идея по-настоящему состоялась лишь после революции Коперника. Как только нам стало понятно, что планеты вращаются вокруг солнца, нас осенила идея - значит, существуют планеты, аналогичные нашей Земле.

 

Эту уверенность подтвердили величайшие авторитеты астрономии Галилей и Кеплер, которым приходилось действовать и проповедовать свои идеи с огромной осторожностью, дабы не попасть на эшафот или костёр. В те времена приходилось учитывать и уважать мнение Церкви.

 

Идея нашего «не одиночества» будоражила общество и в XVII столетии, вызывая громкие споры и массу противоречий между учёными. А идея в науке значит больше, чем разговоры и споры. Одним из первых смелость и отчаяние проявил французский учёный и долгожитель Бернар ле Бовье де Фонтенель (1657-1757), выпустивший в 1686 году книгу «Разговоры о многообразии миров». Даже Церкви она показалась чудовищной фантастикой, на которую «не стоит тратить дров и времени палача». В труде говорилось о контактах с инопланетянами, но способы и методы поисков связей не обсуждались.

 

В архивах Парижа есть документы подтверждающие первые серьёзные разработки на тему контактов с иными мирами. Изобретатели в XIX веке предлагали создать «небесный телеграф», чтобы отправлять сигналы инопланетным цивилизациям Солнечной системы.
Пионером и новатором мысли считался немецкий математик Карл Фридрих Гаусс (1777-1855). Он при помощи своего изобретения - гелиоскопа, посылал в сторону планет отражённые лучи солнечного света. Но инопланетяне на его сигналы не реагировали, заставив, таким образом, немца придумать нечто невообразимое. Гаусс предложил очистить в сибирских лесах гигантский треугольник правильной формы и засеять его рожью.

 

По его задумке инопланетяне, зная, что в природе не существует правильных геометрических форм, обратят внимание на ярко жёлтый треугольник и поймут, что им подают сигнал с Земли.

 

Русский царь Александр I не имел ничего против идеи учёного, но Гауссу намекнули, что было бы не худо вырубленную древесину продать в Европу по разумной цене, а засеянную пшеницу оставить в Сибири для прокорма крестьян.

 

Увы, идее не суждено было воплотиться в жизнь, ибо её перебил другой космический проект. Австрийский астроном Йозеф фон Литроу (1781-1840) выступил с ещё более передовым предложением. Он задумал выкопать 30-километровый замкнутый круглый канал, заполнить его керосином, а в ночное время запаливать его, посылая, таким образом, горячий привет внеземным цивилизациям.

 

Если бы фон Литроу удалось осуществить свой замысел, то нефть сегодня имела бы космическую ценность и стоимость.

 

Середины XIX века помыслы учёных о межпланетных контактах стали более реалистичными. В 1869 году к теме подключился французский поэт Шарль Кро. Он предложил использовать параболическое зеркало, дабы фокусировать свет электрической лампы и посылать световой сигнал в сторону Венеры и Марса. Шарль полагал, что световые лучи необходимо перманентно прерывать, чтобы инопланетяне признали в нём кодированный сигнал.

 

Марсиане поэту не ответили, после чего он сделал вывод о том, что «у неземных существ недостаточно техники, дабы послать нам ответ, но они преодолеют отставание от нашей науки».

 

Аналогичную операцию проводил британский учёный Фрэнсис Галтон (племянник Ч. Дарвина). Он отправлял в космос послания, кодированные азбукой Морзе. И тоже без ответа. Галтон сделал другой вывод из своей неудачи: «У марсиан не десятичная система счёта, а иная. Им не расшифровать наших посланий».

 

Французский астроном А. Мерсьер приспособил для контактов с космическими обитателями Эйфелеву башню. Он несколько месяцев посылал отражённый солнечный свет в сторону Марса, используя для этого зеркала и прочие новшества. Впрочем, тоже безрезультатно. А когда француза спросили: «Как вы считаете, могли ли инопланетяне видеть это прекрасное световое шоу, которое вы для них демонстрировали?» Он ответил: «Это зависит от того, сколько денег марсиане тратят на создание и производство своих телескопов».

 

Самым эффективным средством «наводить мосты» с далёкими галактиками признано радио, ибо его сигналы легко и без повреждений способны преодолевать космическую пыль и прочие преграды, которые не под силу свету.
Первым интерес к такому средству связи проявил Никола Тесла ещё в 1901 году. В том же году он объявил, что получил на свою гигантскую антенну в Колорадо Спрингз «странные сигналы, похоже с Марса». Тогда не усомниться в его словах мог только сумасшедший.

 

Через 19 лет непонятные радиосигналы из космоса получил итальянец Гуглиемо Маркони. И всё же в возможности радио в 1920 году верили единицы. Даже Альберт Эйнштейн больше доверял световым сигналам, чем радиоволнам.

 

Со временем учёные пришли к заключению, что жизни на Марсе не существует, а потому переключили своё внимание на более далёкие планеты и галактики, куда световые лучи добраться не в состоянии. Пессимисты забросили идею поиска контактов с иными мирами, но настоящие энтузиасты не сдавались.

 

В 1959 году было создано международное общество SETI (поиск внеземного разума и цивилизаций). Именно члены этого общества - американцы Джузеп-пе Коккони и Филипп Моррисон доказали, что радиоволны могут проходить расстояния в тысячи световых лет. Это открытие внушило людям надежду и веру в скорые контакты с инопланетными мирами.

 

А в 1974 году случилось эпохальное событие. С астрономической обсерватории Аресибо был отправлен радиосигнал в направлении скопления М13 Геркулеса, находящегося на расстоянии 25 000 световых лет.

 

С тех пор мы ждём ответа. И не устаём надеяться...