Грузовое парусное судно «Памир» затонуло в Атлантическом океане в 1957 году. Погибли восемьдесят моряков, а спасшихся много лет преследовали страшные картины пережитой трагедии. Специалисты до сих пор спорят о причинах катастрофы: неисправность, повреждения, ошибки экипажа, тайфун «Кэрри»?.

В 50-летнюю годовщину катастрофы, 21 сентября, встретились два друга — Карл-Отто Думмер, бывший кок «Памира», и американец Джо Линднер, врач с парохода «Сэксен», подобравшего в море несколько человек с затонувшего парусника.

«Это трагический день, ведь столько людей тогда погибло, — говорит 74-летний Думмер. Его голос звучит тихо и сипло — у него рак гортани. — Но я всё-таки рад увидеться ещё раз со своим американским другом».

Линднер никогда не забудет еле живых, измождённых парней, которых они нашли в открытом море и подняли на борт парохода, избавив от неминуемой гибели. Одним из спасённых был Думмер. Нечаянная встреча в океане положила начало многолетней дружбе. Раз в два года Линднер навещает немецкого друга в Шлезвиг-Гольштейне, а на Рождество посылает ему подарок.

11 августа 1957 года, вскоре после 15.00, немецкое парусное судно «Памир» вышло из Буэнос-Айреса с грузом ячменя и взяло курс на Гамбург. Капитаном на «Памире», был Йоханнес Дибич, практически не имевший опыта управления морскими крупнотоннажными парусными судами. Парусник шёл через Атлантический океан по обычному маршруту. 21 сентября в шестистах милях к югу от Азорских островов путь кораблю преградил ураган, получивший название «Кэрри».

«У меня до сих пор всё это живо в памяти», — говорит Думмер. Через несколько лет после трагедии он решил, что сможет отогнать неотступные воспоминания, если опишет их. С тех пор он написал две книги: «Четырёхмачтовый барк «Памир» и «Памир» — история гибели». Автор подробно рассказал о своём корабле, о безнадёжной борьбе команды за спасение, описал страх и отчаяние. Но кое о чём он предпочёл умолчать: «Есть вещи, для которых просто невозможно найти подходящие слова».

Думмер выходит из себя от гнева при одном упоминании о недавних изысканиях бременского писателя Йоханнеса Зойенера, который ходил в плавание на морских парусных судах и является экспертом по морскому судоходству и специалистом по истории морских сражений с XV по XIX век. Он скрупулёзно изучил относящиеся к «Памиру» документы в Бременском государственном архиве. Эти документы доказывают, что парусник «Памир» вообще нельзя было выпускать в рейс.

«Памир» и почти идентичный ему «Пассат» не должны были отправляться в плавание — уже в 1950 году их собирались разрезать на металлолом. Судовладелец из Любека Хайнц Шливен спас парусники и вскоре обанкротился. В 1955 году было образовано Общество «Памир» и «Пассат», которое предназначало оба парусника для использования в качестве учебно-торговых судов. Предполагалось давать курсантам образцовое образование, причём особый упор делался на дисциплину.

Зойенер основательно проштудировал свидетельства современников, финансовые документы, деловую переписку, протоколы пароходства и Общества, рапорты капитана и подшивку его распоряжений, а также письма членов команды родственникам. Из всех этих бумаг Зойенер выяснил, что руководство Общества из-за нехватки денег отказалось от необходимого оборудования, что недоставало офицерам для преподавательской работы, что между офицерами и матросами были натянутые отношения, отсутствовало уважение и взаимопонимание.

Так, например, в письме от 13 августа 1957 года инспектор по парусным судам Фриц Доминик писал руководству Общества: «У нас есть очень хорошие, способные молодые люди. Эти юноши — неоценимый капитал для будущего флота, если только их как следует выучить и воспитать! Но нет настоящих воспитателей и учителей! Наши господа преподаватели по большей части сами ещё нуждаются в обучении и воспитании!» Через несколько строчек он добавил: «Мы должны попытаться найти офицеров по объявлениям в газетах, что фактически означает, что мы готовы набирать их с улицы».

«Руководители пароходства и Общества отправили в дальнее плавание старый, разболтанный, непригодный для этого корабль под командованием неопытного капитана, — говорит Зойенер.

-Гибель «Памира» это результат эффекта домино, который основан на приведении в действие одного губительного исходного пункта. Море не прощает легкомыслия и халатности».

Команда не знала, что надвигается шторм. Телеграмма одного из офицеров от 20 сентября доказывает: паруса не были убраны, корабль не успели вовремя подготовить к удару стихии. Утром курсанты заступили на вахту без спасательных жилетов и вообще не ожидали ухудшения погоды. Одна из стальных дверей была снята с петель, так как её только что покрасили.

 

Телеграмма второго помощника капитана, хранящаяся с 1958 года в архиве Любекского ведомства по расследованию морских аварий, показывает поразительную беззаботность. За 24 часа до своей гибели Понтер Бушман радостно извещал: «У меня всё прекрасно. Осталось только 14 дней. Всё о'кей. Отличный рейс. Привет ребятам и родне. Всего наилучшего, Понтер».

В это время четырёхмачтовый барк шёл на всех парусах навстречу урагану. 21 сентября в 0.35 по радио пришло первое предупреждение о надвигающейся опасности. Через три часа проснулся судовой кок Думмер. Качка была такая сильная, что Думмер не мог одеваться стоя.

Около 8.30 в кубриках было полно воды — никто не позаботился задраить иллюминаторы. В 10.36 шторм достиг силы 13 баллов. Только в 11.00 радист Вильгельм Зимерс подал в эфир сигнал SOS. В это время разбушевавшийся ветер уже опрокинул парусник на борт, крен достиг 35 градусов. В 11.54 радист подал второй сигнал SOS.

Команда второпях надела спасательные жилеты и начала спускать на воду шлюпки. Около 13.00 «Памир» полностью лёг на борт, потом перевернулся кверху килем и носом вниз ушёл под воду. Шторм не стихал, вокруг вздымались волны высотой с пятиэтажный дом. Большинство из 86 человек команды лежали вповалку в спасательных шлюпках. Утлые шлюпки болтались в океане трое суток, пока 24 сентября их не заметили с американского парохода «Сэксен».

Это были самые трудные 54 часа в жизни юных моряков с «Памира». Их мучил жажда, пили собственную мочу. У многих начались галлюцинации, сдали нервы, только Думмеру удалось сохранить ясное сознание и твёрдую волю. Некоторые «видели» быстроходные катера и самолёты спасателей, другие не могли поверить, что «Памир» утонул, звали врача. А Думмер придумал, как смастерить парус, и старался поддерживать порядок, хотя в протекающей шлюпке было полно воды, а вокруг кружили акулы.
«Мне было 24 года. Я был гораздо старше остальных ребят. Я не давал им засыпать, чтобы они не умерли во сне, чтобы мне не остаться одному».

Думмер и ещё четверо курсантов видели, как их товарищи, потеряв разум, уходили в пучину один за другим. Последним спрыгнул в море Клаус Дрибольд. Это случилось за два с половиной часа до прихода «Сэксена». «Такие сцены невозможно забыть. Сколько ни старайся, а всё равно видишь этого парнишку перед глазами, как живого», — говорит Думмер. Он ничего не знал о плачевном техническом состоянии судна и не подтверждает сведений о недоразумениях между офицерами и командой.

Вместе с Думмером были спасены четверо курсантов. Днём позже американское судно береговой охраны подобрало шестого выжившего с «Памира», матроса Гюнтера Хазельбаха, который еле держался на воде в разбитой шлюпке. Четверо из спасшихся живы до сих пор, но они не поддерживают отношений друг с другом. С тягостными воспоминаниями каждый справляется в одиночку.