Одним из самых известных подвигов, совершенных в годы Великой отечественной войны, стал подвиг роты, которой командовал генерал-майор И.В.Панфилов. Был ли он на самом деле?

Официальная версия звучит так. События развивались стремительно: 15 ноября 1941 года немецкие войска начали наступление на Москву. В некоторых местах фронт приблизился к столице на 25 километров. 16 ноября в районе железнодорожного разъезда Дубосеково у Волоколамского шоссе герои-панфиловцы в четырёхчасовом бою подбили 18 танков и все погибли, в том числе и политрук В.Г. Клочков, сказавший перед боем легендарные слова: «Велика Россия, а отступать некуда — позади Москва!» В июле 1942 года двадцати восьми панфиловцам было присвоено звание Героев Советского Союза.

Однако в действительности события у разъезда Дубосеково развивались несколько иначе. Уже после войны выяснилось, что несколько панфиловцев, которым посмертно было присвоено звание героев, живы, а несколько других, попавших в наградной список, в том бою не участвовали. В 1948 году Главная военная прокуратура СССР возбудила дело и провела специальное секретное расследование. Его материалы были переданы в Политбюро. А там решили оставить всё как есть.

Попробуем на основе сохранившихся документов восстановить события тех драматических дней. 16 ноября 11-я танковая дивизия немцев атаковала позиции 1075-го полка в районе Дубосеково. Основной удар пришёлся по 2-му батальону, где было всего четыре противотанковых ружья, гранаты РПГ-40 и бутылки с зажигательной смесью.

Согласно показаниям командира полка И.В. Капрова, против батальона шло 10 — 12 танков противника. Шесть танков удалось уничтожить — и немцы отступили. В два часа дня противник начал сильный артиллерийский обстрел — и снова его танки пошли в атаку. На расположение полка наступало свыше 50 танков. Главный удар был опять направлен на позиции 2-го батальона.

По архивным данным Министерства обороны СССР, 1075-й стрелковый полк 16 ноября уничтожил 16 танков и около 800 немецких солдат. Потери полка, согласно донесению командира, составили 400 человек убитыми, 600 человек пропавшими без вести и 100 человек ранеными. Эти цифры говорят о том, насколько ожесточёнными были бои. Больше всего досталось 4-й роте 2-го батальона. В ней к началу боя было от 120 до 140 человек, уцелело не больше 30-ти.

Немецкие танки опрокинули нашу оборону, заняли район Дубосекова, но они опоздали по крайней мере на четыре часа. Нашему командованию удалось за это время перегруппировать силы, подтянуть резервы и закрыть прорыв. Дальше немцы на этом направлении к Москве уже не продвинулись. А 5-6 декабря началось общее контрнаступление советских войск — и к началу января противник был отброшен от столицы на 100-250 километров.

Как же родилась легенда о 28 героях-панфиловцах? В этом тоже разбиралась военная прокуратура. Корреспондент «Красной Звезды» Коротеев, первым написавший о героях-панфиловцах, на следствии в 1948 году показал:

«Примерно 23-24 ноября 1941 года я вместе с военным корреспондентом Чернышевым был в штабе 16-й армии... При выходе из штаба мы встретили комиссара 8-й панфиловской дивизии Егорова, который рассказал о чрезвычайно тяжёлой обстановке на фронте и сообщил, что наши люди геройски дерутся на всех участках. В частности, Егоров привёл пример геройского боя одной роты с немецкими танками. На рубеж роты наступало 54 танка — и рота их задержала, часть уничтожив. Егоров сам не был участником боя, а рассказывал со слов комиссара полка... Егоров порекомендовал написать в газете о героическом бое роты с танками противника, предварительно познакомившись с политдонесением, поступившим из полка.

В политдонесении говорилось о бое роты с танками противника и о том, что рота стояла «насмерть», — все погибли. Но не отошла, и только два человека оказались предателями, подняли руки, чтобы сдаться немцам, но они были уничтожены нашими бойцами. В донесении не говорилось о количестве бойцов роты, погибших в этом бою, и не упоминалось их фамилий. Пробраться в полк было невозможно, и Егоров не советовал нам пытаться проникнуть туда.

По приезду в Москву я доложил обстановку редактору газеты «Красная звезда» Ортенбергу. Рассказал о бое роты с танками противника. Ортенберг меня спросил, сколько же людей было в роте. Я ему ответил, что состав роты, видимо, был неполный, примерно человек 30-40; я сказал также, что из этих людей двое оказались предателями».

Очерк Коротеева о героях-панфиловцах был опубликован в «Красной звезде» 27 ноября 1941 года. В нём говорилось, что участники боя «погибли все до одного. Но врага не пропустили». 28 ноября в той же газете вышла передовица под заголовком «Завещание 28 павших героев». Её написал литературный секретарь газеты Ю. Кривицкий. 22 января 1942 года тот же Кривицкий поместил в «Красной звезде» очерк под названием «О 28 павших героях». Как очевидец или человек, слышавший рассказы участников боя, он пишет об их личных переживаниях, о геройском поведении гвардейцев и впервые называет их фамилии.

В апреле 1942 года командование Западного фронта обратилось к Наркому обороны с ходатайством о присвоении названным в публикации воинам звания Гepoeв Советского Союза. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 июля 1442 года всем 28 гвардейцам было посмертно присвоено звание Героев. В 1948 году в военной прокуратуре, где, как уже говорилось, разбирались с этим делом, допросили и Кривицкого. Он, в частности, показал: «При разговоре в ПУРе (Главном политуправлении Красной армии) интересовались, откуда я взял слова политрука Клочкова «Россия велика, а отступать некуда — позади Москва», — я ответил, что это выдумал я сам... В части же ощущений и действий 28 героев — это мой литературный домысел. Я ни с кем из раненых или оставшихся в живых гвардейцев не разговаривал. Из местного населения я говорил только с мальчиком лет 14-15, который показал могилу, где похоронен Клочков».

Бывший командир 1075-го полка И.В. Капров заявил: «В конце декабря 1941 года, когда дивизия была отведена на формирование, ко мне в полк приехал корреспондент «Красной звезды» Кривицкий вместе с представителями политотдела Глушко и Егоровым. Тут я впервые услыхал о 28 гвардейцах-панфиловцах, которые вели бой с немецкими танками. Я ему заявил, что с немецкими танками дрался весь полк и в особенности 4-я рота 2-го батальона, но о бое 28 гвардейцев мне ничего не известно... Фамилии Кривицкому по памяти давал капитан Гундилович, который вёл с ним разговоры на эту тему; никаких документов о бое 28 панфиловцев в полку не было и не могло быть. Меня о фамилиях никто не спрашивал».

В результате расследования прокуратура пришла к выводу, что подвиг 28 героев-панфиловцев являлся вымыслом корреспондента Коротеева, редактора «Красной Звезды» Д.И. Ортенберга и в особенности литературного секретаря газеты Ю. Кривицкого...

Как сложились судьбы тех, кому «посмертно» дали звания Героя Советского Союза, но кто, однако, остался жив?

Григория Мелентьевича Шемякина, раненого в том бою, подобрали конники дивизии генерала Л.М. Доватора. После того как Шемякин узнал, что стал Героем Советского Союза, он обратился в военкомат и после проверки получил свою Золотую звезду. Умер гвардеец в 1973 году в Алма-Ате.

Иллариону Романовичу Васильеву тоже, можно сказать, повезло. Тяжело раненый, он попал в наш госпиталь. Вероятно, как и Шемякин, он был подобран бойцами дивизии Доватора во время её рейда по вражеским тылам. После выздоровления направлен в действующую армию. В 1943 году демобилизован по состоянию здоровья. Узнав, что получил звание Героя, заявил о себе. Через некоторое время ему вручили Золотую звезду. Умер в 1969 году в Кемерово.

Иван Демидович Шадрин после боя 16 ноября, тяжело раненый, в бессознательном состоянии попал в плен. До Дня Победы находился в фашистском концлагере, потом два года в советском фильтрационном лагере для бывших военнопленных. Вернулся домой в Алтайский край, где его никто не ждал — он считался погибшим, а жена вышла замуж за другого. Два года перебивался случайными заработками, пока в 1949 году секретарь райкома не написал о нём Председателю Президиума Верховного Совета СССР. Без особой огласки Шадрин получил Звезду Героя. Умер в 1985 году.

Дмитрий Фомич Тимофеев был ранен в ходе боя, попал в плен. После окончания войны вернулся на родину. Получил Звезду Героя незадолго до смерти, в 1950 году.

Самая драматическая судьба была уготована Ивану Евстафьевичу Добробабину. Во время боя он был контужен и засыпан землёй. Ночью очнулся и дополз до ближайшего села. Там его обнаружили немцы и отправили в Можайский лагерь военнопленных. Когда лагерь перемещали, ему удалось бежать из поезда, а потом добраться до родного села Перекоп в Харьковской области.

Поселился он у своего больного брата Григория, но на него донесли немцам, и те снова отправили его в лагерь военнопленных. Родственники Ивана за взятку выкупили его из лагеря и уговорили пойти в полицаи. («И в Германию тебя не угонят, и своим, глядишь, поможешь».) В 1943 году, когда немцы ушли из этих мест, он сам явился в полевой военкомат. Ему поверили, не найдя факта измены Родине, и зачислили — в звании сержанта — в действующую армию. Добробабин не раз отличился в боях, получил орден Славы 3-й степени. Но Звезду героя ему дать отказались, несмотря на ходатайство начальника контрразведки 2-го Украинского фронта.

После демобилизации вернулся в город Токмак, где жил до войны. Здесь его именем была названа улица и стоял памятник, изображавший его в полный рост. Живой герой, однако, оказался никому не нужен. В июне 1948 года его арестовали и судили как бывшего полицая, лишили звания Героя, всех наград и дали 25 лет лагерей. Отсидел он 7 лет. Долгое время московский военный историк ГА. Куманёв добивался его реабилитации. Наконец, в 1993 году Верховный суд Украины снял с него обвинение в измене Родине. В декабре 1993 года Иван Евстафьевич скончался.

Нелёгкой оказалась и судьба Даниила Александровича Кожубергенова. Связной политрука Клочкова, он был контужен в бою, в бессознательном состоянии попал в плен к немцам, но уже через несколько часов вместе с конниками Доватора прорвался из окружения. Узнав из газет о том, что его считают погибшим, первым из панфиловцев заявил о себе. Но вместо вручения Звезды Героя его арестовали. Следователь Соловейчик под дулом пистолета заставил Кожубергенова расписаться в «самозванстве». Его отправили в маршевую роту, после тяжёлого ранения под Ржевом списали и он вернулся в Алма-Ату. Так он и умер «самозванцем» в 1976 году. Звезды Героя он не получил...

В районе разъезда Дубосеково погибло больше ста наших бойцов — русских, казахов, киргизов, узбеков. Все они достойны звания героев. В тяжелейших условиях, плохо вооружённые, они задержали вражеское танковое наступление. Враг так и не вышел к Волоколамскому шоссе. Подвиг был. Только вот крылья славы и исторического признания коснулись далеко не всех героев-панфиловцев. Такое часто случается на войне...