Во все времена и во всех странах всегда встречалось немало любителей перекинуться в картишки. Это прекрасный способ скоротать время в компании друзей, а то и неплохо подзаработать, если заниматься игрой профессионально. Хотя, наверное, мало кто из игроков всерьез задумывался об истории колоды карт. А ведь эта история увлекательна и парадоксальна не менее, чем история любой другой вещи, созданной человеческой цивилизацией. Как сказал французский священник Клод Франсуа Менестрье: «Карты служат не только средством развлечения, но и символизируют общественное и государственное устройство с его королями, королевами и вассалами».

Первый россиянин в составе Международного общества коллекционеров игральных карт, ставрополец Евгений Григоренко — один из тех людей, которым однажды стало любопытно заглянуть в «карточное» прошлое. Выяснилось, что литературы по этому предмету мало. И Григоренко самому пришлось стать своего рода историком, тем более что коллекционер то и дело сталкивался с экземплярами, представляющими собой неоспоримую историческую ценность.

Широко известен тот факт, что «солнце русской поэзии» Александр Сергеевич Пушкин был завзятым картежником. Григоренко решил уточнить для себя, какими же именно картами играл поэт. Оказалось, Пушкину-игроку посвящено целых три книги, а вот что за карты брал в руки Александр Сергеевич — такой информации коллекционер в этих книгах не нашел. Зато совсем недавно в его коллекции появилось три колоды карт начала XIX века. Думается, теперь смело можно утверждать, что чем-то подобным наверняка пользовался и сам Пушкин. Сейчас эти колоды представлены в Музее игральных карт в Петергофе — единственном в России музее, посвященном этому предмету. Карты пушкинской поры впервые экспонируются в России.

Раньше такую колоду можно было увидеть разве что в одном из многочисленных американских каталогов. Эти карты произведены в 1820-1830-е годы — экземпляры достаточно редкие. Таким образом, усилиями частных лиц фонд музея пополнился ценнейшими образцами карточной графики.

Лет десять назад Григоренко шел по ставропольскому рынку и увидел дедушку, торгующего навесными умывальниками. По какому-то наитию коллекционер заглянул в один из них и увидел спрятанные там карты. Стал выяснять у торговца, откуда они, и оказалось, что дед, участник Великой Отечественной, в свое время был в немецком плену, и карты эти — немецкие, утерянные кем-то из «игроков-фрицев» и припрятанные советскими солдатами. Потом картонные четырехугольнички переделали на «русский лад» — подписали чернилами «дама», «валет» — там, где были не дама и не валет, тройку исправили на шестерку, и так далее.

Видимо, изначально колода состояла из 52 карт, но со временем некоторые из них потерялись, вот и пришлось «модифицировать» их, чтобы те были пригодны для игры. Хотя особой исторической ценности, как, например, карты пушкинской эпохи, «фашистские» карты не представляют, зато имеют колоритное прошлое.

Считается, что родина игральных карт — Восточная Азия. Жители Кореи резались в карты уже в XII веке. Но впервые о них упоминается в X веке — когда китайцы приспособили бумажные домино для других игр. Понятно, что такие раритеты не могли «остаться в живых» в течение веков. А вот карты XV века дошли до нас благодаря... изданиям Библии. Дело в том, что тогда — из-за весьма нестойких материалов, из которых они производились — колоды быстро протирались и выбрасывались. Кроме того, эти карты зачастую изначально выпускались ненадлежащего качества. И вот, бракованными листами с изображением карт (а ведь их еще называли молитвенник черта!) в XV веке подклеивали переплет Библии — так ценные книги «провезли» сквозь столетия и «неучтенных пассажиров», и карты XV века — действительно чудесным образом — сохранились новехонькими!

Было время, когда карты изготавливались на российских мануфактурах — предприятиях, где использовался ручной труд рабочих. Процесс производства колод был очень сложным — 119 операций! — и небезопасным — как известно, на мануфактурах не было никакой охраны труда, и несчастные случаи происходили там чуть ли не каждый день. Но при этом государство все доходы от продажи карт пускало на благотворительность (а доходы были немалыми, ведь за одну колоду давали три рубля — столько же стоили восемь килограммов мяса).

 

Немногие знают, что знаменитый Иоганн Гутенберг, изобретатель печатного станка, начал с производства карт и лишь потом приступил к изготовлению книг. Тогда-то эти плотные кусочки бумаги с нарисованными на них значками и заняли свое место в нашей повседневной жизни. Один из самых занимательных вопросов, связанных с российской историей карт, — когда именно и откуда они у нас появились. По словам Евгения Григоренко, пока что здесь масса белых пятен. Исследователи обычно относят это событие к концу XVI — началу XVII столетия. Однако до сих пор нет единой точки зрения на то, из каких именно стран к нам пришли карты. Существует несколько гипотез: одни считают, что из Западной Европы через Чехию, так как именно чехи раньше всех других славянских народов познакомились с карточной игрой; другие утверждают, что прямо из Германии, третьи — через Польшу.

Есть предположение, что самые первые упоминания о картах встречаются в своде законов царя Алексея Михайловича — «Уложении» 1649 года. Азартные игры по этому своду приравнивались к тяжелым преступлениям и жестоко наказывались. Видимо, царь Алексей усмотрел-таки здесь скрытое зло. Вероятно, у него были на то основания — подобные игры часто сопутствовали дурным компаниям, пьянству, разврату, дракам и даже убийствам. В «Уложении» есть глава «О разбойных и татиных (в смысле, воровских, грабительских) делах», где так и написано: «А которые воры на Москве и в городах воруют, карты и зернью (то есть в кости) играют... тем ворам чинити указ тот же, как писано выше сего о татах». Наказание было достаточно жестким — картежников били кнутом, отрезали левое ухо, затем сажали в тюрьму на два года и после всех этих мучений отправляли в кандалах на тяжелые работы. Наказание усиливалось за поимку игрока во второй раз, в третий... Если же человек оказывался неисправимым и попадался в четвертый раз, то его казнили.

Разные периоды переживало производство карт на Руси, но в СССР здесь особого разнообразия не наблюдалось. Сам Евгений Григоренко начал собирать карты около 20 лет назад.

— В Советском Союзе выпускалось всего два вида карт — атласные и преферансные. Как говорится, особо не разгуляешься. Хотя печаталось их немало — 20-25 миллионов колод в год. Видать, советские граждане были совсем не против сыграть между делом партейку — другую, хотя официально азартные игры в СССР не поощрялись. Более того, тиражи карт превышали тогда тиражи... всей политической литературы. Впрочем, помимо двух основных видов игральных карт, названных выше, в СССР выпускались в небольших количествах карты сувенирные — посвященные какой-либо дате, эпохе и так далее. Например, к 150-летию Комбината цветной печати — фабрики, которая и занималась производством игральных карт, были выпущены специальные колоды под названием «Черный палех». Автор — художник П. Баженов. Очень красивые карты.

И вот личного опыта и информации было набрано столько, что Евгению Григоренко пришло в голову издать книгу.
- Она будет в основном посвящена игральным картам Московской Руси — то есть малоисследованному и наименее известному периоду карточной истории в России. Источников немного, в большинстве своем все они архивные. Кое-что по теме я нашел в Московском архиве древних актов. Мне даже пришлось изучить палеографию — науку о старых текстах — для того чтобы читать скоропись XVIII века.

В последнее время растет интерес к истории нашего Отечества, причем не только к социальной, но и к так называемой истории повседневности, к тому, как жили люди до нас, какие у них бывали настроения, переживания, умозаключения, вкус... Понять все это мы можем через предметы повседневного обихода — веера, табакерки, носовые платки, бальные туфельки, игральные карты (которые, кстати, используются еще и для гадания, раскладывания пасьянсов и демонстрации фокусов).

И наверняка что-то новое об истории повседневности интересно узнать не только коллекционерам.