До сих пор не совсем понятно, почему из всех видов человекоподобных антропоидов, обитавших в давние времена, именно Homo sapiens смог не только выжить, но и преуспеть. Многие наши родственники были куда лучше развиты интеллектуально и физически. Но в процессе эволюции у них так и не сформировался подбородочный выступ, и, следовательно, речь…

О происхождении современного человека специалисты- антропологи до сих пор ведут нескончаемые дискуссии. Как говорится, сколько ученых — столько и версий. Однако есть один факт, который признается всеми исследователями: все некогда существовавшие виды рода человеческого ведут свое происхождение от прямоходящих обезьяноподобных существ, которые обитали на африканском континенте свыше 6 млн лет назад.

Кроме того, последние данные говорят о том, что в те далекие времена "людей" было куда больше. То есть существовало достаточно много близких видов антропоидов, которые занимали весьма похожие экологические ниши. Причем их родство друг с другом могло быть достаточно отдаленным (например, далеко не все из них относились к роду "Homo", то есть были "настоящими людьми"). Однако впоследствии от всего этого разнообразия остался лишь человек разумный (H. sapiens), прочие же исчезли, не оставив никаких потомков.

По словам британского антрополога Криса Стрингера, еще сто тысяч лет назад нашу планету населяли одновременно несколько человеческих видов. Самое интересное состоит в том, что многие наши родственники, судя по всему, не уступали нам ни в физическом, ни в интеллектуальном развитии. Известно, например, что у некоторых представителей вида Homo erectus объем мозга был даже больше, чем у нас с вами. А представители вида Homo ergaster (Человек работающий), который появился в Африке примерно 2 млн лет назад, были куда лучше развиты физически.

Согласно данным палеонтологов, это был отличный бегун, который мог бы без всяких проблем завоевать золото на современных Олимпийских играх. Он также отличался огромной физической силой, умел изготавливать орудия труда, видимо, уже был не только падальщиком и собирателем, но и охотился на достаточно крупных животных. Тем не менее, этот вид, как и появившийся позже Homo erectus не смог выдержать конкуренции с человеком разумным и, в конце концов, бесследно исчез.

Стингер считает, что это является одной из самых интригующих загадок ранней истории человечества. Проще ее можно сформулировать так: почему именно мы, а не другой вид, выиграли эволюционную гонку? Однако, честно говоря, большой проблемы в этом нет. Но для того, что бы ответить на этот вопрос, сначала следует понять, почему на раннем этапе развития антропоидов было так много похожих друг на друга видов.

Еще в прошлом столетии отечественный палеонтолог А. Г. Пономаренко заметил, что образование многих групп живых существ представляет собой не линейный, а параллельный процесс. Грубо говоря, когда становиться доступной какая-то новая и перспективная экологическая ниша, целый ряд не родственных между собой групп начинает в это время независимо приобретать схожие признаки признаки, позволяющие ее эффективно освоить. В случае с человеком это было, скорее всего, так — из-за изменения климата в Африке и начала доминирования саванн над лесами, разные группы антропоидов вынуждены были приспосабливаться к новым условиям.

При этом "открытая вакансия" для них, грубо говоря, была всего одна — полуденный падальщик. Дело в том, что таким крупным существам только на растительных кормах в саванне прожить сложно, да и конкурировать с копытными и свиньями они по этой части совсем не могли (те являются специализированными фитофагами). Путь к хищничеству в те времена (когда эти "протолюди" еще не научились изготавливать орудия труда) тоже был закрыт — из-за особенностей строения организма.

Оставалась охота на мелких животных (однако на ней долго не протянешь) и питание разлагающимися тушами крупных копытных (подробнее об этом читайте в статье "Кошки научили человека… работать руками"). Однако по ночам это делать сложно, здесь имеется свирепые и многочисленные конкуренты в лице различных гиен. Значит, приходилось делать это средь бела дня, когда многие другие обитатели саванн не особенно активны. В результате представители разных групп антропоидов, не состоящих друг с другом в прямом родстве, стали независимо друг от друга приобретать похожие признаки, позволяющие им выживать в данной экологической нише — прямохождение, противопоставление большого пальца руки остальным, утерю волосяного покрова и т. п. (палеонтолог К. Ю Еськов весьма удачно назвал этот процесс "гоминизацией приматов").

В результате образовалось множество похожих друг на друга видов "протолюдей", которые, пока их численность была мала, а падали — уйма, друг с другом не конкурировали. Однако, когда климат вновь изменился, площадь саванн сократилась, а крупной падали стало меньше, они с удивлением узнали о существовании друг друга. И, понятное дело, не особенно обрадовались этому — ведь согласно закону, который сформулировал отечественный биолог Г. Ф. Гаузе, два близкородственных вида никогда не уживутся в одной экологической нише. Так что сразу же, обнаружив существование друг друга, они вступили в жесточайшую битву за разлагающиеся ресурсы.

Параллельно всем этим "протолюдям" пришлось осваивать и новые охотничьи стратегии — ведь с уменьшением числа крупных копытных, их свободно валяющихся трупов тоже, сами понимаете, стало меньше, поэтому нужно было не "…ждать милостей от природы", а добывать их самостоятельно. И первое время охотничьи приемы древних "протолюдей" были весьма похожи — это охота в одиночку или небольшими (2-3 особи группами). А вот затем Homo sapiens вдруг резко обгоняет своих собратьев (того же неандертальца, например, или других представителей Homo erectus, существовавших вместе с ним). Он переходит к коллективной загонной охоте, в которой участвуют множество особей. Это-то и привело его, в конечном счете, к эволюционной победе (подробнее об этом читайте в статье "Особенности неандертальской охоты").

 

Дело в том, что, как мы понимаем, коллективная охота и война — это очень похожие вещи. Если кто-то сумел организовать множество охотников и устроить большую облаву, он точно также сможет организовать успешные боевые действия с использованием многочисленной армии против соседей (типичный пример из более недавнего прошлого — Чингисхан, который тренировал своих воинов посредством устройства массовых загонных охот).

Поэтому-то через какое-то время организованные и агрессивные Homo sapiens начали вытеснять отовсюду своих родичей, более искусный в приемах индивидуальной охоты, но не способных собирать аналогичные большие "армии". Проще говоря, задавливали числом и умением "биться строем" (позже именно так римляне победят более физически развитых и превосходящих их в искусстве рукопашного боя, но менее организованных галлов).

Однако почему на удалось сделать это, а другим нашим родственникам — нет? Тут, что называется, помогла эволюция. Ни у кого из других гоминид не сформировалось такой важной вещи, как подбородочный выступ (хотя попытки его формирования отмечались и у некоторых групп неандертальцев, и у других "протолюдей"). А без него не возможна членораздельная речь, отсутствие которой, в свою очередь мешает организовывать массовые загонные охоты (перед которыми нужно элементарно договориться о том, кто чего делает, что бы не попасть под камни или копья коллег или копыта испуганных зверей). То есть, наши родственники проиграли нам потому, что плохо говорили, и, соответственно, не могли организовывать массовые мероприятия.

Возникновения подбородка ученые связывают с комплексом мутаций, которые привели к укорачиванию нижней челюсти, увеличению объема мозговой части черепа и "выравниванию зубов" (все эти процессы взаимосвязаны между собой). Проще говоря, данный выступ образовался как побочный продукт изменения черепной конфигурации. Причем эти мутации произошли в генах, контролирующих раннее развитие эмбриона, и, судя по всему, исходно были нейтральными (то есть не уменьшали жизнеспособности организма), поэтому их носители не выбраковывались естественным отбором. Ну, а раз в процессе эволюции появился столь совершенный участок для крепления множества мышц, участвующих в движениях губ, возникновение членораздельной речи стало всего-навсего вопросом времени.

И когда оно наступило, Homo sapiens, используя более продвинутую и сложную систему коммуникаций, сумел то, чего не удалось его родственникам — создать крупные и хорошо организованные группы охотников. Которые при встрече со стаями других антропоидов, сразу же превращались в многочисленную и дисциплинированную армию, противостоять которой невнятно бормочущие "протолюди" были не в состоянии. И хотя временами наши предки и скрещивались с представителями других видов (подробнее об этом читайте в статье "В развитии человека обнаружили новую ветвь"), однако в большинстве случаев данное столкновение заканчивалось полным уничтожением противника (ибо пленных брать в те времена было не выгодно, охотники не могут создать больших запасов пищи, что бы кормить чужаков).

Так что получается, что Homo sapiens победил не из-за того, что был более интеллектуально или физически развит, чем остальные "протолюди". Просто он умел внятно изложить собеседнику, что именно ему надо. А его конкуренты — нет…