В последние годы ученые, разбирающие по нейронам мозг человека, начали распутывать "ДНК религии". Эксперты выдали массу доказательств в поддержку теории о том, что это люди создали Бога, а не наоборот. И чем глубже мы уйдем в науку, тем лучше будем понимать, что "нет ни рая, ни ада под нами, и никакой религии тоже".

Как и наша физиологическая ДНК, психологические механизмы, лежащие в основе любой веры, развивались на протяжении тысячелетий в результате естественного отбора. Они помогали нашим предкам эффективнее работать в команде, выживать и размножаться. И эти механизмы зародились настолько давно, что и слова-то такого — "механизмы" — еще в помине не было.

В 1940-х годах психиатр Джон Боулби заявил, что человек рождается с сильнейшей потребностью привязанности. Выживание каждого отдельно взятого индивида напрямую зависело от его защитников — в первую очередь, матери. Чувство привязанности подкреплялось физиологически, и мы росли и развивались с этим чувством, закрепившемся в наших нейронных сетях. По мере взросления мы начинали испытывать симпатии к тем или иным политикам, религиозным лидерам и богам — все из-за той же потребности в привязанности и защите. Бог в сознании многих — это сверхродитель, который будет нас защищать и заботиться даже тогда, когда наша телесная оболочка упокоится в могиле.

На сегодняшний день ученые выявили порядка 20 "блоков", лежащих в основе религии. Как и чувство привязанности, они заложены в основу человеческого взаимодействия. Когда, например, экспериментаторы зачитывали добровольцам некоторые утверждения относительно религии и просили ответить, согласны ли участники эксперимента с ними, или нет, в мозгу активизировались те же области, которые отвечают за социальное поведение человека.

В числе психологических "блоков", связанных с религией, ученые называют нашу потребность во взаимности, нашу способность питать романтические чувства к кому-либо, нашу ненависть ко всем, "кто против нас", и такую же фанатичную преданность тем, кто входит в круг близких нам людей. В религии можно проследить ровно те же моменты. Взять хотя бы распри между мусульманами-суннитами и шиитами или доктринальные бои между протестантами и католиками.

Кроме того, человек развил в себе способность думать о том, что творится в головах других, моделировать и проигрывать взаимодействие с невидимыми оппонентами. Мы представляем, что было бы, окажись на нашем месте кто-нибудь другой, и что бы мы изменили в прошлом, представься нам такая возможность. Точно так же мы разговариваем с могилами, где похоронены близкие нам люди, или с Богом.

Мораль, которую некоторые рассматривают как дар богов дикому человеку, наука считает еще одной адаптивной стратегией, подаренной нам естественным отбором. Профессор психологии Йелльского университета Пол Блум отмечает, что людям полезно работать вместе. "Они смогут адаптироваться как к любезности, так и к подлости окружающих", — поясняет профессор.

В своем исследовании Блум обнаружил, что младенцы уже в первый год жизни демонстрируют врожденное чувство добра и зла, а также справедливости и несправедливости. Когда малышам показывали куклу, которая "карабкалась" в гору, а вторая кукла ей либо помогала, либо тянула вниз, дети уделяли большее внимание кукле-помощнику. Из этого Блум сделал вывод, что дети в состоянии принять оценочное решение, основываясь на нормах морали.

Психолог Майкл Томаселло также заинтересовался феноменом морали у маленьких детей. Вместе со своими коллегами он провел ряд исследований, продемонстрировавших детский альтруизм. Томаселло утверждает, что все мы рождаемся альтруистами, а искусству блюсти собственные интересы обучаемся уже по мере взросления.

Помимо механизмов психологической адаптации, ученые нашли и неврологическое объяснение того, что многие считают доказательством божественного присутствия. Канадский психолог Майкл Персингер создал "шлем Бога", как он его назвал, — устройство, блокирующее изображение и звук, но в то же время стимулирующее височные доли мозга. Испытуемые, проверившие на себе этот шлем, заявили о том, что ощутили присутствие кого-то "другого". В зависимости от их личного опыта и вероисповедания, этого "другого" они описывали как сверхъестественную или божественную сущность. Вполне возможно, заключает Персингер, что все произошедшее с апостолом Павлом в Дамаске было не чем иным, как припадком эпилепсии.

Чем лучше мы понимаем человеческую психологию и неврологию, тем больше приближаемся к пониманию основ религии. Некоторые из них, как и чувство привязанности, заставляют нас верить в Бога и не отрекаться от своей веры. Однако, заключают Томсон и Аукофер, как вид мы можем стать лучше, если признаем религию искусственной концепцией. Мы обязаны сделать это ради себя — по крайней мере, нам не помешает рассмотреть реальные корни религиозных убеждений и иметь дело с жизнью как она есть, пользуясь самым большим подарком, который нам дала эволюция — возможностями человеческого разума.