Исследование, проведённое профессором Мануэлем Эйснером из Института криминологии при Кембриджском университете (Великобритания), охватило 1 513 представителей 45 монархий, царствовавших в 600–1800 годах. За этот период 22% правителей умерли вовсе не от старости, причём доля целенаправленных убийств составила 15%.

Исследователь выделил четыре сценария насильственной смерти. На вершине этого своеобразного рейтинга оказались, как нетрудно догадаться, убийства с целью наследования власти. К примеру, так закончил свои дни византийский император Никифор II Фока, павший в 969 году от рук военачальника Иоанна Цимисхия (при содействии любовницы, она же супруга Никифора II Феофано).

Другим «популярным» видом смертоубийств являлось умерщвление монархом-соседом. Подобным образом погиб Султан Гранады Мухаммед VI: в 1362 году его пригласил на мирные переговоры и вероломно убил правитель Кастилии и Леона Педро I.

Ещё один распространённый мотив — личная обида или месть. Например, Иоганн Швабский умертвил своего дядю Альбрехта I, который не передал во владение племянника обещанные германские земли.

Встречался также вариант гибели от рук случайного человека: такая участь постигла венецианского дожа Витале II Микеле, чьим убийцей стал представитель бунтующей толпы.

Самыми уязвимыми становились молодые монархи или наследники престола — ввиду их политической слабости и небольшого количества сторонников. Примечательно, что «горячими точками» были не только южные королевства, чьи жители отличались беспокойным и вспыльчивым нравом, но и северные области Европы. К числу таковых можно отнести, скажем, Нортумбрию (нынешняя восточная Англия) или Норвегию.

Профессор Эйснер подметил ещё один интересный аспект: убийство монарха, который объявлялся «наместником Бога», носило не только политический, но и сакрально-религиозный характер. Правда, властная составляющая всё же преобладала.

С начала Средневековья до Нового времени волна монарших убийств становилась всё менее заметной и постепенно иссякла, когда у борцов за власть появились легальные инструменты достижения своих целей. После XVIII века убийцами двигали в основном идеологические мотивы, а сама процедура экзекуции стала носить символический характер.